Читала сегодня один пост о том, каким должен быть по-настоящему внимательный, эмпатичный родитель. Как много он должен о ребенке знать и как чутко прислушиваться. Хороший пост. Но немнооожко идеалистический и прекраснодушный. Потому что в реальной реальности, чтобы родитель был таким родителем, он должен бросить все, всю свою жизнь, работу и учебу, секс и порносайты, встречи с друзьями в баре, возможность иногда прийти ночью и потом проспать до обеда, возможность иногда быть увлеченным взрослым человеком и ничего вокруг не видеть и не слышать – все это он должен бросить и с головой погрузиться в личность ребенка. В мир Лунтиков, развивающих игр, увлекательной математики, совместных походов в лес и веселого спорта всей семьей. И не высовываться из него, пока – пока я не знаю что. Пока ребенок не закончит школу? Но как же оставить его одного в 19 лет, без эмпатии и без поддержки, совершенно не готового к тяготам взрослости, ничего не знающего, кроме школьной парты и совместных с родителями походов в лес за грибами? Я подозреваю, что в этой идеальной картинке родитель должен просто оставаться родителем всегда. Но. Но. Но. Есть два человека в этой схеме, для которых она разрушительна и вредна. И первый из них – родитель. Родительство, конечно, увлекательная и обогащающая часть нашей жизни. Но нечестно предлагать ее взамен всего остального. Мандарины, например, это круто и праздник (хотя иногда попадаются гнилые, а иногда кислющие), но попробуйте есть мандарины круглый год. Девятнадцать лет подряд. А в нашей взрослой жизни этих лет – как повезет, конечно, но обычно их оказывается меньше, чем мы рассчитываем. Хотелось бы, чтобы их хватило не только на родительство. Да и в сутках всего 24 часа. А для идеального родительства ведь никогда не бывает "достаточно" и "хватит, остановись". Всегда оказывается, что чего-то не доделано, что-то еще можно было бы доразвить, где-то эмпатически выслушать, где-то поддержать, вот и день прошел. А второй человек, для которого эта схема разрушительна – ребенок. Честно говоря, ребенку лет после 4-5 тоже не нужно СТОЛЬКО нас, сколько подразумевает картинка идеального родителя. А нужно ему, чтобы мы потихоньку отстали уже и занимались своими делами, даже если в 5 лет он так не скажет словами (а скажет годам к 15, и еще добавит мысленно слово "заебал"). Потому что постепенное превращение ребенка во взрослого происходит через дефициты и пустые места. И никак иначе. Когда он вдруг обнаруживает, что чего-то нужного нет, а очень-очень хочется, чтобы было, и начинает придумывать, как бы сделать, чтобы было. Нет теплого одеялка – встает и идет за одеялком. Нет поддержки – начинает придумывать, где бы добыть поддержку (сегодня про это уже прекрасно написала Ольга Подольская). И вот так человек вы-рас-та-ет. Нет теплой мамочкиной груди – и ребенку сначала горько, потом обидно (это очень полезные чувства, поверьте, и с ними лучше познакомиться пораньше, чтобы к совершеннолетию уметь с ними обращаться). А потом он, пережевав горечь и обиду, встает и идет искать друзей и тепло в других местах. Эти навыки во взрослой жизни пригодятся ему гораздо больше, чем навык бегать к мамочкиной груди. Оглянитесь вокруг и убедитесь, что называется, сами. Так что картинка «идеального родителя» в своем сияющем, абсолютном варианте вредит всем – и родителю, и ребенку. И обслуживает она только одну инстанцию – нашу всеобщую российскую жуткую тревогу. Эта тревога, как боггарт из Гарри Поттера, помните? Который умел превращаться в наш самый жуткий кошмар. И вот она превращается у кого во что – у кого-то в идею, что ребенок «пойдет по плохой дорожке и станет наркоманом/серийным убийцей/сопьется». У кого-то в идею, что он «перестанет со мной общаться навсегда, до конца моих дней». Характерно, что всегда какая-то смутная картина пост-апокалиптического будущего, в котором тьма, одиночество, разрушенные жизни и отношения, нищета и мрак-мрак-мрак. (тут некоторые мои коллеги сказали бы, что картинка будущего транслируется прямиком из прошлого. А там на 2-3 поколения вглубь мы непременно найдем и мучительные разрывы с семьей, и депортации, и работу по распределению на другом конце страны, и одиночество, и нищету, и ощущение ужасной ненадежности и зыбкости пространства. Мы найдем их практически у всех, потому что такова история страны. Это не повод считать себя конченными и «необратимо травмированными» людьми, но это фактор, который глупо не учитывать. Даже крысы, если издеваться над ними несколько поколений подряд, становятся очень дерганными, нервозными и тревожными. А мы, пожалуй, сообразительнее крыс) Но все-таки не нужно под влиянием тревоги бросаться в ту крайность, где абсолютно идеальный родитель заботится, утешает, жалеет до одури, всегда знает, о чем ребенок мечтает, как он покакал сегодня, когда дни рождения его друзей и что им подарить, и так далее, и так далее. И не надо требовать от родителей, чтобы они такими были. Особенно от чужих родителей. Впрочем, и от своих тоже. И от себя. И вообще не надо требовать, потому что в таких требованиях всегда слышится гневный вопль трехлетки: "Я хочу!!! Хочу на ручки! Пожалей меня немедленно! Будь всегда только для меня! Что значит не можешь!!!! Зачем ты меня тогда рожала!!!! Должна мочь, должна, должна, должна!". Анастасия Рубцова